Петр Мамонов: БИОГРАФИЯ Детство
Петр Мамонов родился 14 апреля 1951 года в Москве на Большом Каретном. Его феноменальный артистизм проявился еще в детском возрасте в довольно причудливых формах - из двух средних школ его выгнали за то, что он «устраивал цирк».
Учеба, работа
В 1979 году Петр окончил Московский полиграфический техникум. Затем, в 1979–1982 годах учился на редакторском факультете Московского полиграфического института. Лидер московского андеграунда 80-х, в совершенстве владел английским и норвежским языками, его переводы публиковались во многих поэтических антологиях. Работал печатником в типографии «Красный пролетарий». Трудовая карьера складывалась традиционно для тех лет: грузчик, банщик и лифтер в Доме Литфонда.
Музыкальное творчество
Стихи и музыка в творчестве Петра Мамонова неразделимы. Вот и мы не станем разделять. Ведь истинный художник творит в единстве целый мир. Петр Мамонов всегда писал стихи, а песни начал с 1980 года. В 1983 году он собрал концептуально-экстравагантную рок-группу «Звуки Му». Обстоятельства происхождения загадочного названия группы Мамонов не в силах припомнить: «Просто как-то удачно ляпнул». Заметьте, ему уже было за 30, что отличает его от практически всех других советских рок-музыкантов, обычно, начинавших музыкальную карьеру в возрасте около 20 лет.
Первый альбом «Zvuki Mu» был издан английским продюсером Brian Eno (работал с такими группами, как «7Talking heads», «Roxy Music», «U2») в 1988 году на «Land records» в Лондоне. Гастроли в Великобритании и Европе были организованны Opal Records, и два тура по США под патронажем Warner Brothers. Был огромный успех. Возвратившись в СССР, группа записала альбом «Транснадежность» и распалась. В России издано коло 20 альбомов.
С 1991 года Мамонов выступал сольно. В 1991–1995 годах Петр Мамонов и Алексей Бортничук работали над проектом «Мамонов и Алексей». Они издали одноименный альбом. Алексей Павлов организует рэповую команду MD&C ПАVЛОV, Липницкий уходит в журналистику, а Павел Хотин пытается продолжать свои эксперименты в области авангарда и прогрессив-рока. В 1994 году Мамонов приглашает в «Звуки Му» знаменитого басиста Евгения Казанцева и барабанщика Юрия «Хэнка» Кистенева, которого в дальнейшем сменяет Андрей Надольский. В студийных условиях они пишут альбом «Грубый закат» и несколько инструментальных композиций. Летом 95 года в деревне он заканчивает работу над одним из самых сложных для восприятия альбомов – «Жизнь амфибий как она есть». К сожалению, после записи этот состав ЗВУКОВ расходится, так и не реализовав на сцене своей программы.
Пётр Мамонов был скандально известен своим пристрастием к алкогольным напиткам, ярким подтверждением чему может являться песня «Звуков Му» «Бутылка водки». Олег Коврига, занимавшийся выпуском альбомов и, частично, менеджментом «Звуков Му», вспоминал в 2006 году: «Я не могу сказать, что байки о Петином алкоголизме «сильно преувеличены», по количеству организованных квартирников и выпитого на них алкоголя мы с Петей были явными чемпионами города Москвы». При этом у Мамонова был свой сценический образ – такого юродивого протестанта. В фильме Марины Любаковой, рассказывающей о группе «Звуки Му», Мамонов и его коллеги отрекаются от своего прошлого, как будто занимались чем-то нечестивым и ужасным.
«Я к своему прошлому действительно плохо отношусь, - признается Петр Мамонов» - Потому что вел тогда скотоподобный образ жизни. А музыка – это просто талант, который мне Бог дал. Все говорят: Пушкин, Пушкин… А покажите мне мать, которая хотела бы, чтобы ее сын прожил жизнь так, как прожил ее Пушкин. Гением своим, что от Бога, он хорошо распорядился. А вот жизнью…»
Театральное творчество
В 1992 году Петр ставит музыкальные шоу-спектакли и выступает на сцене драматического театра имени К.С. Станиславского. Среди его работ: «Лысый брюнет» (1991), «Полковнику никто не пишет» (1995), «Есть ли жизнь на Марсе?» (1997).
Спектакли принимали участие в международных фестивалях Европы и Америки. 27 ноября 2003 года Петр Мамонов в последний раз сыграл спектакль «Шоколадный Пушкин» - в «Клубе на Брестской» в рамках программы «Русский стиль», представляющей творческие вечера мэтров российского искусства.
А уже в марте 2004 года состоялась премьера «Мыши, Мальчик Кай и Снежная Королева». «Балет» - так называется новый спектакль Петра Мамонова, Творческого объединения «СВОИ» и артгруппы «Слепые».
Кино. Начало актерского пути
Впервые на экране Петр Мамонов появился еще в 1988 году. Тогда на волне перестроечного обновления в отечественном кинематографе вышел первый полнометражный фильм Р. Нугманова «Игла». Там Мамонов сыграл второстепенную роль, но, тем не менее, запомнился зрителям.
В 1990 году на экраны вышла драма Павла Лунгина «Такси блюз», рассказывающая о том, как жизнь свела двоих ни в чем не схожих людей - практичного таксиста (Петр Зайченко) и безвольного спившегося музыканта Селиверстова (Петр Мамонов). Фильм был очень высоко оценен за рубежом. На Каннском кинофестивале он получил Золотую пальмовую ветвь лучшую режиссуру.
Вслед за этим вышло еще два фильма с участием Петра Мамонова: драма Рустама Хамдамова «Аnna Karamazoff» (с Жанной Моро в главной роли) и драма Никиты Тягунова «Нога» (по мотивам одноименного рассказа Уильяма Фолкнера). К сожалению, эти фильмы остались в стороне от широкого зрителя. Такая же судьба ожидала и другие картины 90-х с участием Петра Мамонова: психологическая драма Янниса Типалдоса «Терра инкогнита» и фильм Сергея Сельянова «Время печали еще не пришло» (ироническая исповедь или философская притча, где Мамонов сыграл удивительного странника, нарушившего тридцать лет назад патриархальный покой интернациональной деревеньки).
«Мамонов – отшельник?»
В 1995 году Мамонов удаляется от цивилизации, переехав в деревню Ефаново Верейского района Московской области. В свой деревенский дом недалеко от Вереи. Почему? В 45 лет Мамонов пережил «личный конец света». Он потерял интерес к жизни. «Вроде все есть - жена у меня любимая, дети прекрасные, родители хорошие, работа замечательная, свободное время, полная независимость, все меня любят, и я их люблю. И вдруг уперся в то, что мне незачем стало жить. И кайфы не помогли. Обкуривался, опивался и упирался в стенку. Для тупых или «спящих» это, может, и нормально. Для меня оказалось пустотой...», - делился Мамонов. Двоюродный брат Петра - строитель предложил взять участочек в строящимся поселке. Сначала Мамонов отказался. А потом приехал, увидел эту неописуемую красоту, эти сосны, речечку и сказал: «Вот, я здесь и останусь».
«Я себе такой мавзолей построил. Когда в деревню приехали, я дом 15 х 13 фундаментом заложил, пальцы гнул. И вот только теперь этот двухэтажный дом построили. Думаю: ну и чего? 600 квадратных метров камня. И что я, сумасшедший, чтобы в таком количестве камня жить? Детям всего этого не надо. «Было бы здоровье, остальное купим» – не надо. А одному мне, дураку такому, махина эдакая не нужна. Вот и трудности. Сами себе громоздим трудности. Денежки правят миром. Поэтому хочется отгородиться не от людей, а вот от этого зомбирования. Я всю жизнь свою старался так построить, чтобы быть полностью независимым. Сейчас в свой деревенский дом, где живу, куплю ветряк, на крышу солнечную батарею поставлю, чтобы вообще отрезать эти электрические провода и не зависеть от этого «демократического общества и либеральных ценностей».
«Ко мне вера пришла поздно в 45 лет, до этого я метался, гонялся, водку пил, то, се, да тем более еще с талантом – это, знаете, метет, аж прямо туда-сюда. Потом вдруг – как обухом. Вера – это всегда дар Божий, это не натужишь и поверишь, там не бывает. Пошло дело потихоньку. Уже 11 лет, как я в этом». Так Петр Мамонов стал православным христианином, полностью отказался от употребления алкоголя и марихуаны.
На краю смерти
В 2003 году музыкант попал в больницу. О причинах госпитализации ничего не сообщалось. Но они были понятны.
Все надеялись, что Петр Николаевич справится с болезнью и снова сможет работать. Но положение оказалось гораздо серьезнее. Он пережил кому, реанимацию, возвращался к жизни и снова был на грани.
«Пыль»
Возвращение удивительного, ни на кого непохожего актера на большой экран состоялось в 2005 году. Молодой режиссер Сергей Лобан пригласил Петра Мамонова в свою картину «Пыль». Фильм был снят на скромную цифровую камеру, практически без бюджета. В нем приняло участие большое количество известных персонажей, и Мамонов был единственным актером-профессионалом в фильме.
Фильм рассказывает о том, что будущего нет. По крайней мере, нет никакого объективного будущего, так же как нет толком никакой объективной реальности: «Сигареты в руках, чай на столе - эта схема проста, И больше нет ничего - все находится в нас...». Круг замыкается, все остается, как есть, и, тем не менее: «Перемен требуют наши сердца...». Герой - даже не герой, и его желания - тупость, но его сердце и пульсация вен, тем не менее, чего-то требуют, заставляют куда-то бежать, к чему-то стремиться. А это и есть жизнь. Желание перестать быть пылинкой, сором, полным ничтожеством - это и есть желание перемен.
«Остров» в жизни Мамонова
У каждого актера должен быть свой режиссер. У Петра Мамонова он есть. Уже тогда, в 1990 году, роль в «Такси-Блюз» Павла Лунгина принесла Мамонову грандиозный успех. Актер даже номинировался на «Нику», но уступил пальму первенства Иннокентию Смоктуновскому.
В 2006 году Мамонов вновь снялся у Лунгина – в драме «Остров». В фильме Мамонов получил роль главного героя - старца Анатолия, всю жизнь искупающего грех убийства. После предложения актер поспешил к своему духовному отцу – сельскому батюшки. Актера мучил вопрос - как он будет играть практически святого, если им не является? На что батюшка ему ответил: «И не думайте, это ваша работа. Вперед!»
Петр Мамонов рассказывает: «Снимали на Белом море. Места там святые и страшные. Вся эта земля была полита кровью мучеников. Монастырь - декорации, а вот кочегарка - реальный домик, стоит прямо на костях, на том месте, откуда немцы отправляли людей в лагерь или на расстрел. <…> Трудная работа на ветрах, но счастье, когда люди, разные совершенно и по убеждениям, и по духу, и по жизни, и по всему, вдруг объединились (Божий промысел), шелуха вся с них слетела - и мы стали снимать что-то совсем не то, что мы придумали заранее. Там вот эти 40 дней – это было сплошное счастье. Думаешь, вот сейчас придет Витя Сухоруков, посидим, чайку попьем, поговорим о чем-нибудь интересном, даже водку не хотелось пить. Бывало, всю ночь не спали, думали, что и как снимать. Разложим все по полочкам, предложим, а режиссер не согласен. Мы вообще-то пешки, кино делает сценарий и режиссер…»
На первый взгляд, многим кажется, что картина несколько автобиографична. «А это всегда так говорят, когда роль удается. Говорят, что актер сыграл себя. Что это значит? Попробуйте-ка сыграть себя! Просто я, как сейчас выражаются, в теме. Я верю в Господа, стараюсь изменить жизнь свою, падаю, спотыкаюсь, опять встаю, опять падаю тысячу раз на день. Но для меня другого пути нет уже, я человек взрослый, мне 55 лет. Для меня уже шансов нет, уже все, я в это сто процентов верю. Это что, мне сказать: «Нет, все это чушь, выдумки, сказки, Бога нет, давай я обратно буду жить»? Конечно, нет, когда я знаю опытно, что есть Господь, как он помогает, я уже испытал на себе помощь Божью, благодатные его силы и прочее», - объясняет Петр Николаевич.
Да, все роли Мамонова обозначают перемены в его внутренней жизни, как и у любого другого актера в той или иной степени. «В христианстве есть много святых, которые были грешниками. И именно грех служил толчком, чтобы уйти из мира. Человек изменяется, слава Богу. Он может преобразиться. В этом смысл «Острова», и его он передает прекрасно», - говорил Мамонов.
В этой картине Мамонов, действительно, раскрылся. Помог ему в этом, прежде всего, Павел Лунгин: не раствориться в актере, а позволить актеру самому раствориться в своей роли. Картину высоко оценили и зрители и специалисты. Целый год без оценки, картина с небольшим бюджетом и полным отсутствием спецэффектов вдруг собрала в кинопрокате более 2 млн. долларов, а у телеэкранов, когда ее показывали по каналу «Россия», - 41% зрителей (рейтинг чуть меньше, чем у новогоднего поздравления президента).
Картина оказалась абсолютной рекордсменкой за всю историю премии «Ника». 23 марта 2007 года в двадцатый раз прошло вручение этой престижной премии в столичном театре Российской армии. Мамонов стал лауреатом премии «Ника» в категории «Лучшая мужская роль». Помимо этого «Остров» был признан российскими киноакадемиками фильмом года, а в общей сложности картина получила шесть «Ник». И это помимо других престижных премий: «Золотой орел», «Белый слон», премия фестиваля российского кино «Московская премьера», премия фестиваля российского кино во французском городе Онфле…
Сам актер ко всему этому относится более чем спокойно. На мероприятие, проходившее в первом павильоне «Мосфильма», за своим «Орлом» Лучший актер года Мамонов явился в затрапезной кофте и потертых джинсах. В момент вручения вместо торжественных слов он поблагодарил вскормивший его народ и Бога и разразился ошарашившей всех речью о России и речью в адрес современного отечественного кино: «Как-то я не туда попал, не мое это… - начал, оглядев зал, Мамонов, - здесь я не могу помолиться. Меня вот перед церемонией в коридоре окружили - все так восхищаются, устроили мне какое-то идолопоклонство… А я вот хочу сказать, пусть Паша на меня не обижается: вот какое-то кинцо - и вся страна рыдает! А когда человек умирает, Андрюша Жегалов (оператор фильма «Остров») умер…».
Говоря же о своей работе в фильме, Петр Николаевич отмечает: «Я просто доволен, что вышел такой простой и чистый фильм. Не нужно пафоса, проще надо быть». Ни успех, ни слава его не смущает, он легко в этом признается: ««Остров» - очень удачная работа, я ее не стыжусь. Я сделал все что мог. Во время съемок целыми ночами думал и плакал... Посмотрел его девять раз, и он мне все больше нравится! Только не надо к этому кино относиться на полном серьезе. Это не культурная революция типа фильм про православную веру. Просто о людях, выбравших такой путь».
Фильмография:
1988 Игла
1990 Такси-блюз
1991 Нога
1991 Анна Карамазофф
1994 Терра инкогнита
1995 Время печали еще не пришло
2005 Пыль
2006 Остров
Новые видео интервью с Петром Мамоновым
смотрите на сайте: НАСТОЯЩЕЕ ХРИСТИАНСТВО О творчестве Петра Мамонова времен «Звуков Му» "Какая разница между воробьем?" - вот загадка, то которой сначала нежным прикосновением проверяешь "крышу" - не поехала ли? Не загадка, а "евнух", поскольку не содержит ожидаемого члена (предложения), а именно самого сравнения: разница между воробьем и кем, на худой конец - чем? А ничем, именно между воробьем! Отгадка известна, но нам важнее не столько она, сколь само состояние вопрошающего, ибо имеет самое непосредственное отношение к феномену Петра Мамонова. Ответ на загадку таков: "Никакой! Правая сторона - все равно что левая". Повторим на разгоне - "какая разница между Мамоновым?". Вопрос корректен, т.к. в одной из наиболее популярных песен Мамонов уже не Мамонов, а "Серый голубь", т.е. родня воробью. Так какая же "разница"? С Мамоновым-человеком все в порядке, он приятно симметричен. А Мамонов в ЗВУКАХ МУ? Приличный (симметричный) человек не склонен себя оговаривать, склонен себя хвалисть, чтоб и другим было повадно. Мамонов же - наоборот. В "Сером голубе" герой полон самоуничижения:
Я самый плохой, я хуже тебя,
Я самый ненужный, я - гадость, я - дрянь
И-и... я - серый голубь. Да, заклевали бедного голубя, жалко, ему нужно наше сочувствие. Не тут-то было. Его клевали-клевали, а он - как незаклеванный: ЗАТО Я УМЕЮ ЛЕТЕТЬ! Голубь кувыркнулся в воздухе, и мы - в дураках! За что? А "ЗАТО". Что это за член такой "ЗАТО", что без него мы презренны, как евнухи, а с ним - "умеем летать"? Крылья, что-ли? Медведь вот не летает, а зверь вполне ничего! Хорошо, пусть "крылья" важны, но если уж ты такой серый, то почему чувствуешь себя голубем, а не тем же воробьем? Казалось бы, какая разница? Изменится ли смысл от такой подмены? Я - серый воробей...
Зато я умею летать... Очевидно, что нет. Что же хотел сказать Мамонов? Примерно то же, что давно уже сказано дедушкой Крыловым: Орлам случается и ниже кур спускаться,
Но курам никогда до облак не подняться. Так что, у мамоновского голубя в "родословной" - крыловские орлы и горьковские соколы ("Рожденный ползать летать не может"). Почему же все-таки "голубь", а не воробей или, учитывая пылкость самобичевания, не курица, у которой какие-никакие "ЗАТО", а все же есть? Можно даже заподозрить "самоуничижение паче гордости". Символика голубя значима только в христианской мифологии, упоминается в Библии более пятидесяти раз. Одна из ипостасей - душа, в которой, возможно, и скрыта загадка того "ЗАТО", что отделяет благородную птицу от курицы или ужа. Но мы его любим не только за это. Известно, что рок-музыка долго была англоязычной. На языке Альбиона pigeon значит "голубь", а также "простак", "шляпа". То, что проделывает Мамонов, прекрасно передается фразеологическим оборотом "Shoot at a pigeon and kill a crow", т.е. стремиться к чему-либо, делая вид, что добиваешься другого. Так что, у Мамонова - поэта левая сторона не есть зеркальное отражение правой, напоминает он уже не нечто пернатое, а шута или скомороха. В костюме этих любимцев публики левая сторона может быть белой, а другая - красной, т.е. неравенство сторон демонстративно подчеркнуто. Кстати, crow в имени существительном - ворона, как глагол означает петь (петухом), выражать радость криком. Мамонов поет, но уверяет, что он не crow, а pigeon. Нам самим надо решить, кто же он, а для этого проделать то, что на английском воровском жаргоне передается оборотом pluck a pigeon - обобрать, "остричь" голубя-простака, ободрать как липку. Мы уже видели, что у этого самого плохого, самого гадкого голубя самоощущение орла и сокола. Но все же имя ему "МУ". Я - темный, темный МУ,
Я ничего здесь не могу.
Я - темный, темный МУ,
Я ничего здесь не пойму. В рифму с именем спросим "Почему-у-у?". Любой школьник помнит, что Маяковский писал нечто "простое, как мычанье". Случайно ли нам в звуках МУ послышался голос Маяковского? Проверим. В песне "Блюз" сила любовных страданий "простака" передана через отсчет времени: "Проснулся я утром//Часов в пять.//И сразу понял://Ты ушла от меня.//Проснулся я днем//Часа в два...//Проснулся я ночью//Часа в три..." Тот же мотив у Маяковского: "Приду в четыре", сказала Мария.//Восемь.//Девять.//Десять". Похоже? Не то слово. О чем песня Мамонова? О любви. Одно из значений английского blue - печальный, отсюда blues - тип печального фокстрота, обыкновенно на тему: "Я тебя люблю, а ты меня не любишь". ??? ушла; один - человек интеллигентный, мучается красиво, как Лаокоон, другой - люмпен с запасом слов, равным числу междометий. Что получилось из этого переодевания: интеллигент, решивший говорить о любви языком другого социального слоя. Поскольку простак теперь уже на подозрении, посмотрим, что скажут нам другие его переводы с русского на русский. Подходит и "Гадопятикна": От бизоньих глаз темнота зажглась,
От бизоньих глаз темнота зажглась...
Единый рупь. Единый рупь.
Не разнимут двое. Не разнимут двое.
А в моем дому завелось ТАКОЕ!
Такое... Последние две строки - чистая цитата из Цветаевой: "Вот опять окно,// Где опять не спят.//Может - пьют вино,//Может - так сидят.//Или просто - рук// Не разнимут двое.//В каждом доме, друг,//Есть окно такое...//Нет и нет уму//Моему покоя.//И в моем дому//Завелось такое". Итак, наш МУ не так уж темен и совсем не прост, способен вынуть из широких штанин не то, что мы думаем, и сделать из цветаевского стиха чучело, набитое словесной требухой. Такие переводы называют пародией, в данном случае - злой пародией, свидетельствующей о резко негативном отношении к автору пародируемого стихотворения. Чем не нравится Цветаева? Ответ найдем в песне Мамонова, а гидом к ней - две строки из цветаевского "руки люблю целовать": И еще - раскрывать Двери! - Настежь - в темную ночь! Теперь послушаем "Ноль минус один": Ну что, теперь тебе лучше?
Других своей ночью мучай.
Другим открывай дверь,
Дверь в свою ночь.
Знаешь, что все это значит -
Вся твоя самоотдача?
Ноль минус один. В цветаевском стихотворении не приемлется само чувство, более того, мир чувств, в нем выразившихся. "Сколько будет дважды два?" - спросили пациента. - "Четыре, но это меня страшно раздражает". Мамоновского героя тоже нечто в нашем благопристойном мире страшно раздражает. Можно думать, что интеллигентный человек заговорил на арго как раз в пику "нормальному" обществу, в котором живут люди хорошие и чувства испытывают хорошие (см. "Хорошую песню"). В рок-музыке Мамонов стоит особняком. Его выступления - это рок-шоу, театр одного актера, театр клоунады, поскольку актер не только поет, но и паясничает, играет телом и "щелкает" лицом, словом лицедействует, или, как сказали бы во времена Ивана Грозного, шалует. Это лицедейство дает нам внешний облик мамоновского лирического героя. Им оказывается "дурак" в самом широком спектре его проявлений - от простака до юродивого. Почему именно эта маска, над которой нельзя не смеяться? Как теперь уже ясно, источник его дурачеств следует искать не в медицински понимаемой, а интеллектуальной наследственности. Дело в том, что недовольство наличной действительностью было всегда. Но выражалось оно не в трагических фантазиях "сюра" и "абсурда", а в смехе с его формами дурачества и шутовства, с его грубым языком, демонстрирующим богатство значений тех частей тела, что ниже пупка. Было и сомнение, и недовольство миром, устроенным человеком, но не самим миром, ибо он устроен Богом и быть ошибочным не мог. Абсурдным он стал, когда "Бог умер". И если мы примем "серого голубя" за вестью о том, что Ницше со своим утверждением несколько поторопился, то поймем, почему Мамонова так потянуло к хохоту. Теперь на помойке так пусто -
Разбежались коты.
Теперь на помойке так чисто -
Ведь уехала ты,
На-та-ша... Сила жизни и чувство красоты у этого "ассенизатора" не меньше, чем у "детей человечества", способны превращать мертвое в живое. Вот он стоит у магазина перед какой-нибудь рекламой духов или колготок. На рекламном листе расположилась какая-нибудь длинноногая красотка, а он стоит, как Пигмалион перед своей Галатеей, и зовет ее, зовет оттуда - сюда ("Бумажные цветы"): Все, что я тебе скажу, все будет из бумаги...
Ох, как я тебя люблю в универмаге.
У Бернарда Шоу Галатею заменила продавщица цветов.
Я так любил бумажные цветы,
Я так хотел, чтоб голая ходила ты,
Пьяная ходила ты...
Бумажные цветы, бумажные цветы... Понятно, что Мамонов все время нас дурачит, метит в пятку, попадает в нос, говорит загадками. Загадка, по своему исконному строю, рассчитана на посвященного, не знающий "тайного" языка поймет лишь то, что лежит на поверхности. В русском дурачестве нагота имела смысл обнаружения правды, раздевания реальности от покровов этикета, от всей сложной знаковой системы данного общества. Сходную функцию имело пьянство - обнажение ума от всех условностей, формальностей, привычек. Поэтому, кажется, вся сила чувственности обрушена Мамоновым на бутылку: Бутылка водки, ты была так нежна,
Прозрачна, изящна и нежно светла.
К тебе поневоле тянул свои руки,
Корчась от боли и любовной муки.
Бутылка водки! Бутылка водки! Надобно напомнить, что дурацкий мир, обратный по отношению к нормальному, смеется над этим нормальным первообразом только потому, что соотносит его с миром идеальным. Шутовство - международно, есть во всех культурах. Но почему тот же Брайан Ино, один из первых европейцев оценивших манеру Мамонова, сказал, что ничего похожего не знает? Как зрелище и как феномен мамоновский спектакль должен рассматриваться в сравнении не с современными видами искусства увеселений (будь то комедия, цирк, пародия или сатира), а с тем, что существовало на Руси несколько веков назад. В нем была форма шутовства специфически русская. Вот песенка про Машу с трижды повторяемым фрагментом: Ша, ша, Маша,/Хороша Маша,/Ша, Маша,/Маша, Ма.../Не наша Маша. Этот "припев" - бормотание первоклассника, постигающего по букварю премудрость буквы "М". Эдакий взрослый ребенок бранит неверную свою Машу. Возьмем "Крым": Стою в будке, весь мокрый, слишком жарко.
Стою жарко, весь мокрый, слишком в будке я.
Стою весь в будке, слишком мокрожаркий.
Весь в будке слишком мокро стою.
Крым - Мырк<Арма>!!!
Крым, Крым<Армарка>... То ли от жары мозги поплыли, то ли вообще такие, то ли с горя от ума. По речи, совмещающей бормотанье ребенка и умного безумца, мы бы назвали его юродивым. Юродство как зрелище и было тем, что теперь называют театром одного актера. Мамоновского героя называют шутом, скоморохом, дебилом, реже - юродивым. Реже - потому, что представление о феномене юродства, утратившего признание Церкви в XVII веке, достаточно расплывчато. В жидейском сознании юродство непременно связано с душевным или телесным убожеством, с бессвязной речью, в которой, помимо воли говорящего, может содержаться нечто глубокомысленное. Менее известно, что изначально юродство было актом сознательного выбора жизненного пути, "самоизвольным мученичеством", труднейшим христианским подвигом, "теоретическое" обоснование которого находили в словах апостола Павла: "Мы юроди ради Христа". Эта цитата возвращает нас к теме голубя, т.е. к той цели, на которую, с нашей точки зрения, направлено все "антиповедение" Мамонова. Она состоит в том, чтобы, подобно юродивому, "ругаться горделивому и суетному миру", обливать пороки человека. В одном из интервью Мамонов обронил фразу о том, что в рок-музыку его привело беспокойство за душу человека, свою в частности. То, что именно эта муха (а не пчела) его укусила, видно из песни "источник заразы". Основную смысловую нагрузку несут три строки: Муха - источник заразы?
Не верь, это не так!
Источник заразы - это ты. По какой канве вышит этот упрек-загадка? Вместо комментария приведем такую "забавную историю": "Скажи, юродивый, кто лучше - собака или ты?" - Собака не может преступить заветов божьих, - сказал юродивый, - значит, если я или ты не преступали этих заветов, мы лучше собаки, а если мы с тобой преступали эти заветы, собака лучше нас". По той же модели муха лучше человека, стремящегося к стерилизации материальной и духовной среды обитания, Сама жизнь оказалась стерилизованной, лишенной вкуса, цвета и запаха. С нее следует "взять расчет". Не к стерильности, а к внутренней чистоте должен стремиться человек, как мамоновский плясун буги-вуги: Стал я чистым, чистым,
чистым с той поры,
Как взял расчет.
Как взял расчет. Не суть важно, является ли истовым христианином Мамонов лил нет, важнее, что вполне узнаваемая нами система нравственных координат определяет смысл и образность его рок-театра. Если бы не она, то как мог бы мамоновский герой высказать одно из самых странных своих мечтаний: Но стоит утихнуть этому дню,
Лечь и поесть хлеба,
Стоит уснуть, и во сне я пою -
Это лифт на небо,
Это лифт на небо. Считается, что каждое поэтическое поколение ориентируется не на "отцов", а не "дедов" поэзии. Мамонов нашел себе учителей в пра-пра-прадедах, заставил плодоносить глубокие подсознательные пласты национальной культуры. Поэтому мамоновского дурака чувствуют, даже не понимая, любят за голубиную чистоту и детскую простоту души, за свободу слова и поведения, за напоминание о нравственном идеале - при очевидном торжестве в нашей действительности нравственных суррогатов. | | 
 Продолжение »
|
